Письма к разным лицам - Страница 19

Исповедовать Господа не то одно имеет значение, чтоб устами сказать, что верую в Господа. Оно значит и вообще быть христианином. Когда нас спрашивают: «Ты какого исповедания?» – и мы ответим: «Христианского», – то этот ответ наш тоже будет значить, что я христианин, или мы христиане. Возьмем теперь это слово в строгом смысле. Что значит быть христианином? Значит и веровать право, и жить свято, и освящаться Таинствами, и слушаться руководства пастырей, и к Церкви Божией Православной принадлежать, и все ею повелеваемое строго исполнять – т. е. совершать все то, что, как прежде мы показали, составляет путь ко спасению. Следовательно, исповедует Господа настоящим образом тот, кто, веруя в Господа и освящаясь Таинствами и благодатные чрез них получая силы, живет свято по заповедям Божиим под руководством пастырей, – и все в духе и по законоположениям Святой Православной Церкви. Вот настоящий исповедник! А не тот, кто устами только исповедует Господа. Святой Иоанн Богослов в первом своем послании, говоря об исповедании, разумеет именно такое деятельное исповедание.

Ваш учитель плодом устного исповедания Господа считает еще исполнение исповедающего Господа благодатью. Если б исповедание вселяло Господа, то исполняло бы и благодатью, ибо благодать и есть присещение нас Господом и Его общение с нами. Но как пред сим объяснено, что Господь вселяется не чрез исповедание, а чрез Таинства, то очевидно, что благодатью исполняет не исповедание, а по исповедании или при исповедании Таинства. И выше еще я тебе объяснял, что благодать не иначе подается, как чрез Таинства. И не было в Церкви Божией случая, чтоб она исполняла кого иным каким образом. Следовательно, нельзя так думать, будто одним устным исповеданием можно получать благодать. Это очень похоже на то: разинь рот, и втечет благодать. По этому применению очень верно можно назвать учителя вашего и тех, которые соглашаются с его учением и одним устным исповеданием чают получить благодать, ротозеями.

Пишешь, что ваш новый учитель «молится своими молитвами, но что при молитве ни крестного знамения не кладет на себя, ни поклонов не делает». Вот видишь, какой он модник? Весь мир христианский кладет крестное знамение, даже и те, которые неправо исповедуют веру Христову; а он стыдится. Кто кладет крестное знамение, тот без слова исповедует Господа Иисуса Христа, за нас претерпевшего крестное распятие и смерть, и тем нас искупившего. Учитель ваш кричит: «Исповедуй Христа устами»; а вы бы приступили к нему и его понуждали: «Исповедуй Христа крестным знамением». Все одно: и там исповедание, и здесь; только там – словом, а здесь – делом. Дело сильнее слова. Он говорил тому, кто отказался исповедать устами Господа: «А! стыдишься пред человеками!» Говорите и вы ему: «И ты стыдишься положить крестное знамение; но как оно есть тоже исповедание, то выходит, что сам ты стыдишься исповедать Господа пред человеками».

Святой Василий Великий свидетельствует, что полагать крестное знамение установлено апостолами и что крестное знамение, с верой полагаемое, отражает невидимых врагов, разоряет все их козни и ограждает от их нападений. Господь крестом разрушил всю силу вражью. Знают сие враги, и бежат от крестного знамения. А кто не творит крестного знамения и не ограждает себя им, к тому враги имеют свободный доступ. Христианин без крестного знамения – что воин без оружия. Враг помыкает им, как захочет.

Крестным знамением освящаются все божественные таинства; им же совершается освящение и всякой вещи, потребной для жизни. Так прияла Святая Церковь от апостолов, и так действуют все христиане. Отсюда естественно рождается вопрос, христианин ли тот, кто чуждается крестного знамения? Наклонением головы мы обычно свидетельствуем и почтение и покорность. Сколько неотложно приступающему с молитвой к Богу иметь на сердце полное пред Ним благоговеинство и совершенную покорность, столько же неизбежно свидетельствовать пред Ним, невидимым, сии чувства поклонением. Христиане все и поклоняются Господу телесно во свидетельство внутреннего пред Ним страха и полной преданности в волю Его. Кто не кланяется, тот подвергает сомнению, есть ли и в нем такие чувства. Но если их нет, что же его молитва? У нас есть поговорка: «У него шея не гнется», в показание, что человек такой духа непокоривого, знать никого не хочет. Не такого ли духа и тот, кто не кладет поклоны в молитве. Всяко это худой обычай. Шапки не ломает, – скажу просторечиво, и это пред Богом.

Пишешь: «Мне сказывали верные люди, что и учитель наш новый, и все, которые его держатся, в Церковь не ходят, святых не призывают в молитвах, – ни Божией Матери, ни ангелов, ни апостолов и пророков, ни великих святителей, мучеников и преподобных, не соблюдают постов, не говеют, не исповедуются и не причащаются Святых Христовых Таин и праздников не знают».

Вот видишь, какие они молодцы? Настоящие молоканы хоть научились таким премудростям у англичанина. Наши молоканы и духоборцы считают себя духовными христианами, людьми Божиими, святыми, для которых не нужны никакие внешние порядки церковные, никакие подвиги и никакие освятительные таинства и священнодействия. И ваши ротозеи – одного с ними покроя. И я не умею понять, чего же вы там гоняетесь за этим новым учителем, или позволяете ему жужжать вам в уши своим пусторечием?! Ведь после того, что ты сказал, уж осязательно ясно, что он отпал от Святой Православной Церкви, и если мычется со своим учением, то затем, чтоб и вас отбить от Церкви и составить особую какую-нибудь секту, чуждую Церкви и богоотверженную. А вы все же льнете к нему, как неразумные мухи к отравленной влаге.